И случилось ей упасть и сломать себе ногу. Нога была тоже нрава вздорного и упрямого, и сломалась так затейливо, что постельный режим был прописан на целых три месяца.
Дульсинея Миронна поняла, что жизнь ее временно кончилась и нашла по объявлению функциональную кровать для больной - забирать тетушку из больницы ей пришлось к себе.
Я буду как Флоренс Найтингейл, - подбадривала себя Дульсинея, - несчастная больная женщина нуждается в уходе, никто ей не поможет, кроме меня.
Несчастная больная женщина, между тем, проявляла хороший аппетит, а также кишечную и жизненную активность. Дух лежачей больной был утомительно бодр, а плоть немощна, и потому она гоняла Дульсинею с поручениями, а взамен подробно и назидательно учила ее жизни.
Поручения Дульсинея выполняла, кормила больную обильно, как та привыкла, технологию мытья гузна после бурного опорожнения в судно соблюдала, и держала на лице рассеянную улыбку, чтобы не дать проступить невольной брезгливости от запахов и звуков.
Всё это она делала, но от тетушкиных поучений уклонялась - едва та начинала монолог о том какие все сволочи, и почему всё так плохо, и как надо чтобы было хорошо, Дульсинея включала телевизор на любимом тетушкином канале, и выходила из комнаты плотно закрывая за собой дверь. Чтобы не слышать.
Вскоре у тетушки случился День рождения, и Дульсинея украсила комнату больной цветами и воздушными шариками, расставила большие открытки - она видела такое в одном американском фильме, и хотела сделать тетушке приятное. Праздника ради испекла любимый тетушкин пирог с черникой и ванильным кремом, охладила бутылочку муската, любимого болящей за сладкий и льстивый вкус.
Тетушка шла на поправку, и Дульсинея исправно делала с нею упражнения и разминания, и наконец настал день, когда тетушка с палочкой усаживаясь в такси, сдержанно прощаясь с Дульсинеей сказала:
- Ну что же, спасибо, ты хорошо за мной ухаживала, этого не отнять. Но без души!
Как интересно, - подумала Дульсинея, глядя вслед отъезжающей машине, и мысленно отбиваясь от вспомнившихся кадров из американского фильма, где в больничной палате герой прижимает подушку к лицу спящего дядюшки.
Journal information