Невольно впилилась в нелюбимый жанр мемуаров о великих. Ну потому что великие совершенно невыносимы в быту, мне даже читать об этом мучительно - от всего этого их неустройства я ощущаю муку и тревогу. Они несовместимы с твердой реальностью, слишком подвижны, вечно невпопад, не в ладу с собой, с телом, заложники живущего в них гения.
Все-таки гений - это сильная патология, и когда о них начинают вспоминать современники-очевидцы, у меня делаются нервы, потому что их толмачество коряво, невыносимо - что бы там очевидцы ни лепетали - дурное ли, хорошее ли.
Они ничего не могут знать о больных эти здоровые.
Ну ладно, о статье хотела записать вот что:
очень популярна - судя по перепостам (нет, ссылку не дам) - сегодня в жж версия что если бы Бродский не приставал к этой женщине как мужчина, то у них могла бы получиться дружба на всю жизнь, бла-бла-бла.
ой нет. не могло там быть никакой дружбы,потому что эта тетя четко знала к какой социальной касте она принадлежит.
она была аристократично мила, благотворила ему, покровительствовала как поэту, но не рассматривала как социально равное существо.
и его именно это, скорее всего и задевало, и эту пропасть он хотел перемахнуть естественным для мужской особи образом. взъестествовать, извините. поставить метку биологического подчинения.
и именно этому она и воспротивилась.
так что никакой дружбы где он сверху не было бы, а дружбу где она сверху он не мыслил, потому что гений.
Journal information